Переходим к «Атрабет Финрод ах Андрет». Мудрая женщина (одинокая, как и многие Мудрые женщины у людей) жалуется на слегка высокомерное отношение эльфов к людям. (Имхо, но с какой стати Перворожденные, с куда более развитой культурой, должны на равных обращаться со всеми людьми без разбора лично мне не понятно, но не суть). Пожалуй, процитирую:
«Но мы — низшие создания, и вы смотрите на нас сверху вниз, с высоты своей мощи и мудрости, и снисходительно улыбаетесь — или жалеете нас — или качаете головой».
Вы думаете, что Финрод все отрицает? Не совсем:
«Да, Вы близки к истине, — вздохнул Финрод. — Это можно сказать про многих моих сородичей. Но не все так думают».
Андрет, как дамочка весьма неуемная, продолжает сыпать вопросами:
«— То есть Вы хотите сказать, что люди здесь гости, — заметила Андрет. — Вы сами это сказали, — ответил Финрод, — мы вас так и зовем».
Типа, я ни при чем! Сама сказала!
Итак, Аэгнор и Андрет. Кто-то говорит, что любовь была меж витязем и девой, а не женился он на ней только потому, что не женятся эльдар во время войны и уж тем паче не заводят детей. Ну есть еще версии, что она умерла бы, а он нет, ходил бы всю оставшуюся жизнь вдовцом и т.д., и т.п. Во-первых, вранье, что не женились, иначе вымерли бы все без Мелькора как пить дать. Война с врагом идет считай, что с аманских берегов, так что о каком мирном времени можно говорить в Средиземье, когда они то с Мелькором воевали, то с Сауроном? Во-вторых, эльфийских дев брак со смертным мужем как-то не смущал. Что не так с эльфийскими витязями? Не хотелось морщинистую женку видеть с собой рядом? Но это все имхо, а нас интересуют факты. Ярое Пламя, дикий, дерзкий, как пуля резкий, встретил Андрет, которая «в то утро, на высоких холмах Дортониона, была юной девой, отважной и пылкой». Она зажглась его пламенем, а он взял и не женился. Финрод говорит Андрет: «долго проживешь ты, по меркам твоего народа, он же уйдет прежде тебя, и не захочет возвращаться». Данный факт автоматически убирает из списка «почему он не женился» пунктик с вечным вдовством. Финрод очень хреново защищает брата, потому что сдает его с потрохами. Как, собственно, и свое отношение к межрасовым бракам:
«Ибо подобные сделки искупаются такой болью, какой и представить нельзя, пока она не поразит тебя; и эльдар считают, что они заключаются скорее по неведению, нежели из отваги». Мне очень нравится слово «сделка». И то, что многие эльдар полагают, что такой брак считай, что сумасшествие и блажь.
«Нет, аданэт, если Рок и допустит брак меж нашими народами, то лишь ради некоей высшей цели. И краток будет брак тот, и конец его будет печален. Да, наименее жестокий конец его — скорая смерть для обоих».
Действительно, связаться со смертной бабой — дело рисковое. И вообще нечего с ними путаться, если дело не мирового масштаба. Андрет наконец начинает понимать в чем дело, глядя на свои седины, и в наивной попытке пытается тонко намекнуть, что старостью своей супруга не смущала бы, но тут Финрод:
" — Может быть, — сказал Финрод. — Или Вам так кажется. А о нем Вы подумали? Ведь он не бросил бы тебя. Он остался бы с тобой, поддерживать тебя. И никуда б тебе не деться от его жалости, ежедневной, ежечасной».
А теперь фокус. Убираем то, что он бы жалел и плакал, это все чудесно, но! Обрываем речь на «А о нем Вы подумали». Подумала ли ты, о Андрет, что будешь ты только душу тормошить принцу заграничному, который сам-то не постареет, а будет рядом видеть старуху, которую придется именовать своей женой. И кроме жалости в его сердце ничего не останется, ибо лик твой потускнеет и красота увянет. Имхо, снова имхо, можно обвинить меня в том, что я вырываю слова из контекста. Но разве жалоба на то, что брак со смертной обрек бы Аэгнора на вечную сердобольную жалость может считаться нормальной? «И любой из нас (если не из вас) предпочтет прекрасное, хотя и незавершенное воспоминание омраченному горестным концом. Он всегда будет вспоминать тебя, озаренную утренним солнцем».
Он предпочитает красивые воспоминания о красивой женщине, озаренной утренним солнцем! Да, он будет вспоминать молодую аданэт, а не старушку, которую разбил артрит. Тем более, что для него старость у Андрет наступит раньше, чем для нее самой, с приходом первых морщинок, с первой сединой. Что ж, Финдуилас поняла бы и по-братски пожала руку, она-то своего жониха намахала, узрев кое-кого симпатичнее и моложе. Но покончим с любовью и браком, а то уже как-то тошнит. Однако в целом идейка ясна — гусь свинье не товарищ, а постарев смертная дева не представляет для своего красавца-витязя абсолютно никакой ценности.
Другие племена Кханда вроде неизвестны, а эти вот известны почему-то.
. Впрочем, в контексте Харада вероятность разного рода мелькорианских коннотаций у подобной символики действительно повышается
.
Поэтому больше не было хороших истерлингов?
