Занятный факт, который, кажется, упускается читателями почти всегда: когда Мелькор хотел кого-то запугать, он использовал балрогов как «страшилку».
«Тогда Мэлько разгневался еще больше, ибо всегда стремился положить конец дружбе и сношениям между эльфами и людьми, и сказал, что видит, верно, перед собою заговорщика, замышляющего великое предательство против владычества Мэлько и заслуживающего, чтобы балроги подвергли его пыткам». (Книга Утраченных Сказаний (II) – Сказание о Тинувиэль. Перевод С. Лихачевой) «Но в случае, если Мэглин предаст его, пригрозил ему Мэлько пыткой балрогов». (Книга Утраченных Сказаний (II) – Падение Гондолина. Перевод А. Хромовой)
Неудивительно, ведь удары огненных демонов были ужасны: в «Падении Гондолина», к примеру, то и дело упоминалось, что именно бичи балрогов вызывали у альвов особенный страх и ненависть, в этимологиях же долго подчеркивалась связь балрогов с «мучениями».
«Балроги суть демоны с огненными бичами и стальными когтями, они мучили тех нолдоли, кто осмелился в чем-то воспротивиться воле Мэлько – эльдар же звали их малкарауки».
«Тогда возопил Рог: – Кому страшны балроги со всеми их ужасами? Смотрите, вот они, эти проклятые твари, что многие века мучили детей нолдоли, а теперь поджигают город у нас за спиной. Ко мне, воины Молота Гнева, расплатимся с ними за их злодеяния!» (Книга Утраченных Сказаний (II) – Падение Гондолина. Перевод А. Хромовой)
А вот как описывалось безумие Кархарота:
«Тогда Тинувиэль и Бэрэн бросаются от ворот прочь, стремительно, как ветер, однако обезумевший Каркарас далеко обогнал их, беснуясь, словно зверь, преследуемый балрогами...» (Книга Утраченных Сказаний (II) – Сказание о Тинувиэль. Перевод С. Лихачевой)
Но самый известный пример – пытки Хурина Талиона. В ямбической и аллитерационной версиях «Песни о Детях Хурина» (HoME-III) Профессор подробно и красочно описал плен Хурина, где сам Моргот в окружении слуг издевался над пленником и обещал ему ужасную участь:
«Тут двоедушный Владыка Ада Поспешил проворно к пленному Хурину, С ним – могучие меднорукие балроги С плетьми из пламени, с цепами железными; Смеясь, смотрели они на страданья узника...». (Песни Белерианда – Песнь о Детях Хурина. Перевод C. Лихачевой) «Then the Lord of Hell lying-hearted to where Hurin hung hastened swiftly, and the Balrogs about him brazen-handed with flails of flame and forged iron there laughed as they looked on his lonely woe». (HoME-III – The Lay of the Children of Hurin)
Заметим: во-первых, балроги использовали вместо привычных «whips» (бичей) – «flails» (цепы), во-вторых, «brazen-handed» означает не только «меднорукие», но и «бесстыдные». В диалоге с Хурином Моргот вновь угрожал именно балрогами:
«Рек Владыка Ада: 'Доблестный Хурин, Стойкий как сталь, встал предо мною, И живьем взятый, верно, по трусости? Меня он знает ли? Надо ли молвить, Что за доля ждет его в подвалах железных? Боль неизбывная, балрогов пытки!'». (Песни Белерианда – Песнь о Детях Хурина. Перевод С. Лихачевой) «Said the dread Lord of Hell: 'Dauntless Hurin, stout steel-handed, stands before me yet quick a captive, as a coward might be! Then knows he my name, or needs be told what hope he has in the halls of iron? The bale most bitter, Balrogs' torment! '» (HoME-III – The Lay of the Children of Hurin)
Гвиндор (Флиндинг) вспоминал плети («lashes») и цепы балрогов, как ужаснейшую пытку:
«...Беглеца обнял Белег-Лучник, Про род и рок его безрадостный вызнал: Как в неволю был ввергнут он вместе с пленными, От родичей отторгнутыми и от обителей скальных Номов-насельников Нарготронда; Как годами трудился он, выжидая часа, Под хлесткой плетью злобных балрогов». (Песни Белерианда – Песнь о Детях Хурина. Перевод С. Лихачевой) «…and Beleg the Bowman embraced him there, and learnt his lineage and luckless fate, how thrust to thraldom in a throng of captives, from the kindred carried and the cavernous halls of the Gnomes renowned of Nargothrond, long years he laboured under lashes and flails of the baleful Balrogs, abiding his time». (HoME-III – The Lay of the Children of Hurin) «Флиндинг далекостранствующий, фальши чуждый, Пусть лик и обличье его, опалив, изувечили Преисподней пламя и пытка балрогов, И путы плена, на песнь приветную В душе надеялся, о радушном доме Часами черными мечтал в рабстве!». (Песни Белерианда – Песнь о Детях Хурина. Перевод С. Лихачевой) «Flinding the faithful, the far wanderer, though form and face fires of anguish and bitter bondage, Balrogs' torment, have seared and twisted, for a song of welcome had hoped in his heart at that home-coming that he dreamed of long in dark labour». (HoME-III – The Lay of the Children of Hurin)