- Жулик, спекулянт! - негодовал покупатель, - Совсем совесть потерял.
- Ай, зачэм такой обыдный слова горишь, э, - всплеснул руками Акоп Рубенович, - Я на рынке с самого утра, корочки хлэбной во рту нэ дэржал, все чтобы людей порадовать. Ты сматри, развэ эта дыня? Это же на половину мед! Савсэм дешево отдаю.
Покупатель сплюнул и пошел дальше. Акоп Рубенович, только улыбнулся.
- Я таки дико извиняюсь, но вы уверены что это колбаса кошерная? - спросила старушка у витрины с колбасами.
- Роза Моисеевна, вы все со своими шутками, а мне смеяться нельзя, и так губа треснута, - откликнулся Карапетян-Шнеерсон. - Конечно, кошерная. Если бы реббе Бунимович не сбежал в Нью-Йорк он бы только такую и кушал.
Старушка с сомнением пожевала губами. Дверь кладовки скрипнула, Рубен Карапетович оглянулся и увидел Фиму, он понял, что молодой человек давно уже за ним наблюдает.
- Ну что вы смотрите на меня такими любопытными глазами, Фима? Думаете найти, счастливый номер от облигации гос займа? Так вынужден вас разочаровать.
- Да просто мне всегда было интересно, - тихо сказал Фима, - вы армянин или еврей?
- А ви таки с какой целью интересуетесь, молодой человек? - лукаво усмехнулся Рубен Карапетович.
Фима совсем смутился, видя это Карапетян-Шнеерсон подошел к нему и отечески похлопал по плечу.
- Ладно, если вас так взволновала моя биография я вам расскажу.
Которого касался своим светлейшим афедроном сам князь Потемкин-Таврический?
