День стоял жаркий, Арлисинья сидела на веранде, обмахиваясь веером, и ела третий кусок бананового торта. Рядом стоял Тимофей в ожидании указаний.
- Вот что, - сказала она, постукивая вилкой по столу, о чем-то сосредоточенно думая, - Видел вчерась аккурат под вечер от мелкого помещика Алфера грибы приехали соленые в деревянной кадушке. Доверху заполненной, что ложке стать негде. А на днях слышала я в церкви от Елены Ши, помнишь ее, за лесом усадьба, что по указанию иностранных шпиенов в столицу был отряжен потравильных дел мастер и что связи у него здесь имеются и посильная помощь. Так вот слушай, Тимофей, уж не грибами ли здесь все травятся и не Алфер ли покровитель подпольных изменщиков, что новую власть в государстве хотят установить? Отправь грибы назад, пожалуй.
С этими мыслями Арлисинья вернулась к пирогу.
- И да, надобно сегодня в честь наших именин порадовать дворовых. В городе поговаривают, что Полуграмотный наш Слипа по девкам ходить повадился, так справим ему парадные лапти, чтобы не позорил поместье наше. Коль портит девок где ни попадя, так пусть хоть делает это не в дранье. И Лютобелке, девке острословой отнеси чего-нибудь. Макарон ей отнеси, она говорила, что их любит. И перо мне подай!
Закрыв веер с легким стуком, Арлисинья склонилась над бумагой и вывела каллиграфическим почерком:
Всем спасибо за поздравления, мальчики и девочки, так прыятна!
Только с утра хотела написать, что как же я удачненько родилась и меня сегодня не посодють, а потом вспомнила, что в прошлом году меня на дэрэ вообще убили
Вроде бы Майор приложил к этому свою руку. И, возможно, ногу