Вместо того, чтобы предаваться очарованию славного Аркхема, его гнетущей атмосфере, запаху тлена, тараканов и блевотины от хоррорического отыгрыша, или на худой конец добрым мыслям о тонкостях дознания и уголовного процесса в XV веке на территории Европы, или разбор дефиниций из первоисточников, вместо всех этих милых сердцу занятий, Ланс шел по улицам города и в голове его ютились совершенно чужеродные ему мысли, коим не должно было быть места у такого персонажа как он в славном городе Аркхеме: "Во-первых, очень воодушевила и понравилась мысль Елены о лечении Емей с помощью Гадалки. Гадалка вообще представлялась ему загадочной и весьма могущественной фигурой. Впрочем, кто знает, что на нити чьей судьбы решит взглянуть гадалка? Не давал разве что покоя вопрос о том, каким же будет излеченный Емей. Допустим, он сейчас обладает статусом человек, и после исцеления, предреченного гадалкой останется ли он здоровым человеком или здоровым змеелюдом? Во-вторых, сперва его смутил уверенный тон Натальи по поводу фейковости анонимки о Слип, и он уж по простоте душевной решил, что та является лицом осведомленным в этом вопросе и вот так простодушно выдала эту информацию. Но оказалось все гораздо проще: всего лишь были перепутаны обращение и подпись и на основе этого сделаны выводы о фейковости. В-третьих, показалось изящной мысль о возможной проверке Слип детективом на основе шифра Цезаря от инспектора в первый день. Это действительно выглядело логично и походило на правду. И если не появится других мыслей по поводу кандидатуры на линч, он все же выберет Слип".
Так, погруженный в эти безблагодатные мысли сутулый парень шел в направлении букинистической лавки (к огромному его сожалению, он обнаружил библиотеку разгромленной этим утром. Весть же о гибели библиотекаря и вовсе удурчала).