Та самая странная девочка сидела в классе и чувствовала себя до отвращения одиноко. Чувство одиночества было не то чтобы непривычно, скорей напротив, оно было чем-то надежным, хорошо знакомым, привычным, как старый, теплый шарф, в который можно замотаться, вдохнуть запах шерсти и чего-то ещё... неуловимо осеннего. Но сегодня одиночество стало вместо уютного шарфа, где так спокойно и безтревожно, удавкой. И эта перемена была горькой и непонятной для неё. Девочка медленно провела указательным пальцем по истерзанной надписями парте. Признания в любви, грубые словечки, детские дразнилки, которые могут ранить куда сильней, чем кажется, строчки из песен и взаимные обвинения...
В последнее время в школе творилось странное... Более странное чем обычно. Ей и раньше не всегда были понятны метания одноклассников, громкое выяснение отношений, какие-то глупые, смешные выходки, но сейчас все стало ещё сюрреалистичней чем раньше. Вот вроде бы один из хулиганов понес заслуженное наказание, надо бы радоваться, но что-то в душе не давало покоя. Быть может, то что в последний момент она передумала и решила, что хулиган Люська-без-зуба, мамкина хулиганка? Да нет, дело не в этом. Если уж на то пошло она и дальше так продолжала думать. Просто... И вот тут начиналось что-то совсем не простое, что-то что она не могла объять в своей душе. "И так некстати в школе нет Эдика," - почему ей в голову пришла эта мысль она и сама не знала. Девочка пожала плечами. В классе она была одна. И это было хорошо.