Первый урок зелий у нового набора должен был состояться в пятницу и Северус готовился так, как не готовился к своей первой замене у семикурсников. Не доверяя памяти, которая была вполне способна выдать полный рецепт настойки мира, если бы Северуса разбудили среди ночи, он еще раз перечитал учебник для первого курса, чтобы четко уяснить, что могут знать первокурсники. Это заняло вечер понедельника. На протяжении вторника и среды он обдумывал, что спросить. Вечер четверга был посвящен освежению в памяти его фирменной приветственной речи. В пятницу утром Северус обнаружил, что от волнения совершенно не хочет есть.
Подвергнув себя жесточайшему осмеянию, он сумел запихнуться парой тостов, и помчал в кабинет. Дальше – по отработанному сценарию: дождаться, пока дети усядутся за парты, дать им несколько секунд на то, чтобы покрутить головами, оценить заспиртованные бяки на полках за учительским столом (Снейп каждый год старался пополнить свою коллекцию чем-нибудь особо страшненьким и регулярно вытирал с нее пыль – эльфы, неровен час, разобьют; Дамблдор поинтересовался как-то, зачем вся эта гадость здесь стоит, если все равно не используется; «Для атмосферы, директор», - ответил он тогда самым шелковым голосом), так вот, дав детям тридцать секунд на разогрев, влететь как буревестник, черной молнии подобный. Мантия разлетается от парты до парты, дети шарахаются, дверь захлопывается сама в тот момент, когда он поворачивается на каблуках за столом. Перекличка – это вместо приветствия, после нее полагается обвести класс фирменным взглядом «я все про всех знаю». Но в этом году ритуал нарушается.
- Поттер, Гарри, - оторваться от журнала, смерить поднятую руку взглядом, от которого холод идет до кончиков пальцев. – Ах да. – и теперь со старательно просчитанными паузами: - Наша… новая… (раз – два – три – достаточно) знаменитость.
Несколько слизеринцев хихикнули. Значит, можно продолжать перекличку, вернее, завершать.
- Уизли, Рон (еще один Уизли, вы кончитесь когда-нибудь, а? Клянусь, еще один Уизли, и я буду бесплатно снабжать эту рыжую леди зельем бесплодия). Цабини, Блейз.
Все. Далее продемонстрировать притихшему классу легендарные темные тоннели, пустые и холодные, держать паузу, пока они не поймут, что дышат слишком громко, и не затаят дыхание. Вот теперь можно.
- Вы здесь, чтобы овладеть тонким искусством приготовления зелий…- и так далее, с доведенными до автоматизма паузами, поворотами и эффектным запахиванием мантии – чай, не в первый раз. Еще одна пауза – на этот раз такая внушительная, что дети совсем не дышат, а кое-кто начинает уже бледнеть и жалеть, что поступил в Хогвартс. Еще немного подержать… Тишина уже не гробовая, а совершенно потусторонняя, и звучный голос после слегка свистящего шепота разрывает ее как выстрел.
- Поттер! (Класс содрогается, Лонгботтом начинает трястись) Что я получу, если добавлю толченый корень асфоделя к настойке полыни?
Глаза учеников послушно обесмысливаются, кроме одних. Что? Маленькая дерзкая маггла
Гермиона
тянет руку? Более того, слова «глоток живой смерти» уже дрожат у нее на губах. Oh la-la, Северус, и чтобы ты делал, если б на ее месте был Поттереныш?
Но Поттереныш ведет себя вполне согласно сценарию – «Я не знаю, сэр». Еще б ты знал – я два дня готовился! Да, но она-то знает… Ладно, в нашем случае это неважно, двигаемся дальше.
- Вот как? – левая бровь вверх, правый угол рта вниз. – Выходит, слава – это еще не все.
Вот так, мистер Поттер, вам не приходило в голову, что к человеку, на которого ходят посмотреть с других факультетов, будут немного повышенные требования? Я могу что-то получить в награду за то, что уже пятый день слышу в коридорах «Смотрите, вот он пошел, вот-вот, рядом с высоким рыжим парнем!»? Я могу подвергнуть небольшому испытанию Живую Легенду?
- Попробуем еще раз. Поттер, куда бы вы направились, попроси я принести мне безоар?
Юная мисс Грейнджер едва не всхлипывает, семафоря поднятой рукой. А разве вам не говорили, детка, что профессор очень плохо видит, зато нюхает и слышит хорошо? Похоже, говорили, поскольку она еле слышно шепчет: «Я знаю, можно, я…». Поттер не намного слышнее выдавливает «Я не знаю, сэр».
- Так и думал, что вы не откроете книгу перед занятием, Поттер.
А вот это уже не по сценарию. Тебе полагается либо сидеть с недовольно опущенной головой и мысленно обзывать профессора обидными словами, ожидая, когда этот крылан-переросток от тебя отстанет, либо надерзить в ответ что-то вроде «а я думал, в Хогвартсе экзамены летом», как бы сделал на твоем месте отец. Нечестно вместо этого поднимать на меня растерянные зеленые глазищи, в которых плещется искреннее недоумение: неужели я должен был запомнить всю книгу?
Под обиженным взглядом Лили – Мерлин, она смотрела точно так же, если кто-то из учителей придирался к выполненной работе – язвительность Северуса стремительно скисала, и он уже скорее машинально произнес следующий вопрос про клобук монаха, когда в глубине зеленого взгляда загорелся знакомый огонек, и мальчишка проговорил:
- Я не знаю, сэр, но, кажется, Гермиона знает, почему бы вам не спросить ее?
Умница! То, что надо! Не подводит Поттеровская кровь! Убери руку, я сам буду отвечать на поставленные вопросы, и я не понимаю, почему никто не записывает в тетрадь то, что я говорю?! Да, и минус балл Гриффиндору за дерзость. Надеюсь, это отобьет у вас охоту острить на моих уроках.
Теперь – техника безопасности. Огнем можно обжечься, кипящим зельем – обвариться, ножом – порезаться, хорошо сваренным ядом – отравиться. И если то, что я говорю, элементарные вещи, то почему ни один год не обходится без несчастных случаев на моих уроках? Все, рецепт на доске, ингредиенты на столах. Работаем.