В редакцию «Красного жнеца» влетела одна из постоянных авторш — Лика Майская, сообщив, что вчера забрали...то есть, не забрали, конечно, а отправили в Ялту всем известного товарища Лиходеева, директора театра Варьете. А он-то как раз обещал ей два билета на заезжего иллюзиониста!
- Голубушка, так он сам виноват! - поправляя очки, степенно заметил корректор Рылов-Краснорылов. - Он ведь вступил в литературный кружок этих...как их? Молчунистов. Все эти имажинисты и футуристы — вчерашний день. Сейчас возникло новое литературное направление — называется «молчунизм». Вот, например, поэма «НесказАнное» - он потряс в воздухе пухлой рукописью. - Здесь предполагается только портрет автора, пространное предисловие одного из ведущих критиков, затем манифест молчунистов. А дальше — на ста с лишним пустых листах — редкие многоточия, перемежающиеся восклицательными и вопросительными знаками.
А вот молчунистская поэма «Буденный» - там сплошь восклицательные знаки. Потом страниц десять пустоты, потом вновь восклицательные знаки. Порой это сдержанное, скупое повествование перемежается краткими, но исполненными глубочайшего смысла репликами автора. Очень, очень глубоко и содержательно. Не побоюсь этого слова, гениально!
Но те, кто умеют читать между строк, углядели на этих многозначительно пустых страницах, что молчунистская поэма посвящена вовсе не товарищу Буденному, а его кобыле! И даже не кобыле, а пони, раскрашенному в какие-то несоветские цвета. Эти внимательные люди донесли, куда следует, ну и вот... Как все это связано с Лиходеевым? Понятия не имею, но с этим разберутся. Да может, и не Лиходеева забрали-то...в Ялту? А Степан тут и вовсе ни при чем?