И было лето, и буйствовали краски, и сгорали миряне от жары. И ступала Персефона по земле, слушая последние сплетни серого зайца Стомпиуса.
- Один чернобурый лис ассоциирует имя Ваше с каким-то похабством!
- Хм, - равнодушно выдала богиня, превращая огрызок яблока в цветок, - разрешаю его абьюзить. Только немного.
- А еще, еще! Говорят, Амур сказал половине богов...воздерживаться и пошел резать огурцы!
Персефона удивленно повела бровью.
- Я бы на это посмотрела. Впрочем, Гере не привыкать выгонять Зевса на диван. А почему огурцы-то?
- Хорошо, что не баклажаны. О! О! А еще...ваш муж...
- А с ним-то что?
Заяц немного замешкался и остановился, нервно дергая носом.
- Я слышал, что он ввязался в какую-то игру.
- Пусть развлекается пока, я всё равно скоро вернусь недели через три. Тогда и поговорим.
- Но, - ушастый понизил голос. - Цербер уже неделю ни косточки, ни душечки в пасти не держал.
Персефона ахнула.
- Моего бутузика на диету решил посадить?! - Персефона вскипела. - Доставай чемоданы, Стомпиус, и все мои готические темные шмотки!
- Но я...
Но богиня его уже не слушала. А простые смертные могут даже порадоваться внезапному понижению температуры в конце лета.