День у губернатора выдался тяжелый. Ему надо было исхитриться и успеть практически одновременно на два суарэ и один очень важный ужин. Появиться там, засвидетельствовать почтение здесь, похороны, крестины, помолвки. И это еще он не успел охватить вниманием заморского гостя, посланника его величества. Тип неприятный, но на безрыбье хорошая партия для Мадлен...
- Эта работа меня доконает. - Вздыхал Ожерон, проклиная светскую жизнь. - Что там Лувр с его бесконечными феериями и балами!
- Выйду на пенсию, - обещал он себе, - уеду в Гасконь, подальше от мира и суеты. Разведу пчел, займусь садоводством.
Но и дома вместо вечернего стакана молока с медом и доброй трубки его ждал очередной гранд скандал, учиненный одноглазым Левассёром.
- Совсем с ума посходили без баб!
Последняя перепись ясно указывала на огромный демографический сдвиг.
- Из всех удовольствий только ты и Шарль! - Орал он в отчаянии на Мадлен. - Но каков нахал, каков нахал! Этот Ловелас! Тьфу Левассёр!
Ожерон срывал гнев на дочери, потому больше не на ком.
- Да и ты бы поскромней одевалась что ли!