"Пум-пум. Пум-пум. Пум-пум. Пупум!"...
Шампанское хорошо в любых жизненных обстоятельствах, но всё же в деликатных годах ему стоит знать меру. Жестоко расплачиваясь за удаль, миссис Вустер-Фэйрчайлд с усилием отрвала голову от батистовой наволочки, расшитой монограммой "УЕ" - УинфильдЕкатерина -, её покойный супруг будучи восьмым баронетом и внуком пятого виконта обожал жену и был счастлив в браке. Не потому что брак действительно таковым являлся, на Уинфильде Вустере хорошо и со вкусом отдохнула природа и он не понимал как из него вили верёвки и плели кружева все пятьдесят лет со дня свадьбы. Домашние за глаза звали его "простачком", а миссис Эббот, которой он не достался молодым и задорным юнцом, шипела "идиот!"
"Пум-пум. Пум-пум. Пум-пум. Пупум!"
И в лучшие дни полковник Скрамблл не доставлял радости округе, упражняясь на геликоне, а уж после излишеств с шампанским слушать было совсем тошно. Как бы высунуться сейчас в окошко, да посоветовать ему, вспомнив монограмму, "уе..." убираться в дом, закрыв окна и двери, но миссис Вустер-Фэйрчайлд была крепко зажата в броню "благородная английская леди" и всё, что она могла себе позволить - окатить полковника ледяным презрением от лысины и усиков ёжиком до подошв армейских сапог. Но для этого нужно было встать, причесаться, сняв папильотки, одеть домашнее платье и выйти в сад невзначай, словно бы с намерением нарвать цветов, что сейчас было просто неосуществимо. Оставалось терпень мигрень и полковниковы потуги.
"И почему никто не убил именно его?!"