Пубрик таки нашел шапку и капюшон. Потом он добрых часа два - пока Иоанна принимала баню, дурил народ, показывая фокусы. Заработать получилось прилично - приехвашие на праздники деревенские простофили, раскрыв рот платили за магию знаменитому иллюзионисту и чародею из Синих Гор. Ну незываться же им Пубриком из Крысиных Помостов?
А потом один из фокусов пошел немного не так, как планировал оруженосец и ему пришлось скрываться в темных переулках города.
Лишь спустя полчаса, когда негодующие зрители отстали, он вернулся обратно к постоялому двору, где леди-рыцарь снимала комнаты.
К его удивлению Иоганну уже вымыли, переодели и расчисали волосы. Она стояла у окна, смотрела куда-то вдаль и бормотала "За Трон, за короля, веди вперед меня!". При этом рука ее сжимала рукоять меча.
- Да, да, именно за Короля, - поддакнул ей Пубрик, настойчиво забирая у госпожи меч.
Та встрепенулась и посмотрела на него отсутствующим взглядом. Она снова была не здесь. Молилась, видно.
- Госпожа Иоганна, Король ждет вас! - проговорил ей оруженосец, одергивая полы своего нового камзола. А как иначе? Как же он без камзола то? Вон какой франт! - Пубрик повертелся перед зеркалом.
- Ждет? - пробормотала леди-рыцарь.
- Конечно же! - тут же спохватился оруженосец, подавая госпоже костюм, - сам король Джерад в Алом замке! Ждет вас на прием. Вот же приглашение, забыли?
- Нет, помю, - кивнула Иоганна, одевая на себя расшитую лилиями куртку.
Ее костюм походил на рыцарский, который обычно те носили, когда не носили латы, но все же был значительно изящнее.
И из более дорогой ткани - Пубрик сам ее выиграл в наперстки у одного торговца в тюрбане. А уж пошила его приходская свечница из Монастыря Клементины Серой, где они жили целый месяц прошлым летом. Иоганна там денно и ношно молилась, а Пубрик прятался от настоятельницы, потому что оруженосцам мужского пола в монастыре находится было категорически запрещено, он предназначался только для леди-рыцарей. Его тогда отправили спать в конюшню, но все же Пубрик прокрался к госпоже и спал в ее комнате на сундуке. А порой и в сундуке, если внезапно приходила настоятельница на вечернюю молитву.