Сверкая новым костюмом Анатолий Ефремович пришел на работу в прекрасном настроении. Премия получена, юбилеев в ближайшее время не намечается, мраморный бюст надежно спрятан в актовом зале, а медведица спокойно спит богатырским сном, посасывая наманикюренную лапу. Жизнь вроде бы стала налаживаться, как вдруг...
Первое, что он увидел, пройдя через турникет, и бросив приветственное "доброе утро", как всегда, разгадывающему кроссворд вахтеру в модных лосинах, был портрет Лютобубликова. И все бы ничего, но очень смущала черная лента и две одинокие гвоздики, сопровождающие данный портрет.
Как смерчь, откуда-то налетела Шурочка и заголосила:
- Никто не проходит мимо! Все сдаем по 50 копеек на внезапно почившего Лютобубликова!
- Но мы уже сдавали на его юбилей, - запинаясь от собственной наглости проговорил полушепотом Анатолий Ефремович, - Нельзя ли эти взносы перенаправить...
- Нельзя! - грозно перебила его Шурочка. Бюст уже куплен и проведен по всем статьям, как подарок на юбилей.
- Но бюст может быть установлен, как памятник, - сделал смелое предложение Новосельцев, - не каждому может повезти, как Лютобубликову, быть увековеченным в мраморе!
- Сдавайте 50 копеек, Новосельцев, мне некогда тут с вами спорить, - строго сказала активная Шурочка, - вот умрете, и вам соберем, - примирительно и с улыбкой она подала ему ведомость на роспись.