Даже во время трапезы государственный муж не имеет права бездумно набивать чрево, он должен еще и работать.
- Так-так-так, что мы имеем сегодня?
На обед была рыба под соусом бешамель.
- В смысле, что сообщают источники?
Сразу после куска рыбы государственная рука потянулась к стопке донесений.
В первой сообщалось, что кто-то отвесил огромного леща Билли Бонсу, но теперь мучается неведением, было ли Бонсу больно или он даже не заметил, что несомненно было бы очень обидно.
-Хм, помниться, этот кто-то уже писал нечто подобное. - Ожерон силился вспомнить. Ах, да! Такое же писали и про него самого. Этот кто-то утверждал, что огрел Бертрана кирпичом. Очень даже может быть, но ни синяков, ни ссадин, ни сотрясения мозга у Бертрана не наблюдалось.
Винить человека лишь за то, что он не дал тебе в глаз в ответ? Это в высшей степени не по-христиански.
Во второй опять трепали имя его бедной дочери. Некий капитан ЙААААР вроде бы и поздравлял со свадьбой (хотя, с чем тут поздравлять), но тут же оговаривался, что имеет сомнения на счет верности новоиспеченной жены.
- Не доказуемо. - Констатировал Ожерон и проглотил кусок рыбы.
Следующая записка вывела Ожерона из равновесия.
- Кто-то явно пытается опорочить Мадлен. Дочь губернатора как и жена цезаря вне подозрений.
Доедая свою рыбу губернатор радовался за Сильвера и Барбоссу, коим некто выдал грамоты за примерное поведение.
Ожерон закашлялся, подавившись костью.
Где же испанские шпионы, спрашивал себя губернатор. Ведь они же должны быть? Они точно где-то есть. Может даже где-то близко, где-то совсем рядом. Губернатор с опаской оглянулся по сторонам, словно за каждым углом притаилось по испанскому шпиону.