Большую часть разделов форума могут просматривать только зарегистрированные пользователи.
Если вы уже зарегистрированы, пожалуйста, войдите в свой аккаунт.
Если нет — зарегистрируйтесь с помощью кнопки в верхней правой части экрана или на странице https://7kingdomsbastards.ru/register/.
Вы используете устаревший браузер. Этот и другие сайты могут отображаться в нём некорректно. Вам необходимо обновить браузер или попробовать использовать другой.
На Тортуге привычно творилась анархия. Отличалась она пожалуй только тем, что пиратская вольница оказалась совершенно неуправляемой. Губернатор никого не принимал, занятый чем-то неотложным вместе с Анри де Валансом. Его помощник и правая рука был убит. Мадлен, недолго предававшаяся скорби, была замечена в "Позорной Трубе", куда стянулось, кажется, всё уцелевшее население острова.
Окорок подсчитывал в уме баснословную прибыль, едва успевая откупоривать бочки с элем и бочонки с ромом. На удивление всё было весьма прилично, и пока обходилось даже совсем без драк.
К трактирщику приблизился человек в чёрном плаще, передавая Сильверу запечатанный конверт.
- Какого дьявола? - удивился Джон, вскрывая послание.
При первых же строчках кровь прилила к щёкам Окорока. Он поискал кого-то в толпе, нашёл и громко закричал.
- Билли! Билли Бонс! А ну, подойди ко мне!
Билли встал со своего места, решительно ничего не понимая.
- Билли, старый дружище, - нехорошо ухмыляясь, сказал Сильвер. - мне прислали анонимное послание. Говорят, ты знал о том, что Грязный Боб сдох не сразу, а его исповедовал священник. Это так?
Билли горделиво скрестил руки на груди. Весь его вид показывал, что ему плевать на слова бывшего соратника.
- Окорок, я сказал всё, что только считал нужным.Хочешь мне что-нибудь предъявить - делай это. Или ты так давно привык иметь дело со слюнявыми душами, что растерял всё своё мужество? - Билли смачно плюнул на грязный пол.
- Билли, я по всему острову рассказывал о том, что случилось с Грязным Бобом, и какие у меня из-за этого проблемы. Пёс с этим Викарием - с ним я разберусь позже - но какого хрена молчал ты?
- Сильвер. Ты знаешь меня с тех самых пор, когда у тебя было ещё десять пальцев на ногах. Мы прошли через ад. Жёлтый дьявол, испанцы, голландцы, голод, холод и жажда - всё это мы проходили вместе. Теперь, если ты веришь каким-то запискам от хрен пойми кого, а не слову старого товарища... это твоё дело, Сильвер. Делай что хочешь. Больше я ничего не скажу.
Билли обвёл таверну взглядом. Разговоры смолкли, все взгляды были устремлены на него. И ни в одном старый корсар не видел сочувствия к себе.
Билли Бонс (игра Корсары) был схвачен, связан и посажен в тёмный погреб трактира. До того, как станет понятно, что с официальными властями Тортуги, бывший штурман самого Флинта будет сидеть там.
Гамбино легко запрыгнул в шлюпку. Проштрафившиеся гребцы ударили вёслами по воде, направляясь к "Куполу". Капитан Багги был не из тех, кто часто баловал команду увольнительными, так что матросы оттянулись на полную катушку. Гамбино привычно следил за ними, присматривая, чтобы самые пьяные не выпали за борт.
"Купол" встретил их молчанием. Никто не встретил их у трапа. Гамбино на всякий случай достал пистолет, двигаясь осторожно. У капитана было много врагов. Первый труп он нашёл у лестницы, ведущей в трюм - убийца сломал бедняге шею. Дальше, тут и там валялись мёртвые тела - ни одного огнестрельного ранения.
Уже догадываясь, что он увидит, Гамбино осторожно открыл дверь капитанской каюты. Капитан Багги (Игра ЛК) сидел на стуле, его запястья были привязаны к подлокотникам, удерживая труп. Убийца перерезал ему горло, а также вырезал жуткую улыбку на лице покойного. Правая рука Багги не был слабонервным новичком, но при виде своего босса почувствовал, как волосы шевелятся на его затылке. Из любой точки каюты казалось, что мертвец насмешливо улыбается, глядя прямо в глаза...
Выбыли: Билли Бонс (посажен), Капитан Багги (убит).
Следующий ход - до 14:00 МСК субботы. Начиная с пятого хода предупреждений за пропуск голосования не будет.
Запрет на вскрытия снимается.
Не знаю, зачем вам будут нужны анонимки, но если что - они будут отправлены утром.
Наканеця магу сесть и напейсать в свой дневник. В темнице не очень удобна, бегают крысы и ваняет, но зато нету пьяных пиратов, шлюх и наглых барышень, можна астатся со сваими мыслями наедине. Хатя я никада не неаедине....
Билли дописал строчку и бросил взгляд на тень от свечи. Она вырисовала на стене силует в треуголке. Он сидел на стуле, забросив нога за ногу и покачивал головой в такт пламени свечи.
- Ты никогда не наедине, Билли... - прозвучало в мыслях Бонса.
"Позорная Труба"
Утро было не лучше вечера: поминками закончили, поминками начали. А ещё погреб трактира в эту ночь стал узилищем. Винный погреб, ну да Бог с ним. Бонсу отнесли вниз и еду, и свечи, и бумагу с чернилами, а выпивки там и так было полно.
- За Багги, не чокаясь! - Сильвер поднял чарку рома, помолчал и, не морщась, выпил.
Он привстал со своего табурета, оперся на костыль и веско произнёс.
- Ну что ж, я к этому призывал, я и начну. Я канонир.
В часы досуга, очень редкие, губернатор любил медицину. Делал перевязки, зашивал колотые и резанные, не гнушался даже ставить клизмы. А второго дня и сам был на волосок от смерти, если бы не стальной нагрудник, которого больше нет. Берегите Ожерона и не обижайте!
В часы досуга, очень редкие, губернатор любил медицину. Делал перевязки, зашивал колотые и резанные, не гнушался даже ставить клизмы. А второго дня и сам был на волосок от смерти, если бы не стальной нагрудник, которого больше нет. Берегите Ожерона и не обижайте!
- Кого ж ты лечил, родной?.. Можешь не отвечать: явно не тех, кого убили. Корсары мрут и мрут, не видать твоих трудов, как ни приглядывайся. Да и голос твой совсем не в кассу.
Врач должен лечить не разбирая национальностей, конечно. Сначала себя, как самого надежного из всех. Третьего дня новопреставленного Багги, сегодня Мадлен.
-1 к себе на линче - это, конечно, замечательно, только остаётся вопрос, почему ты голосовал в викария, когда все остальные сажали Билли. Что-то не вяжется. - прищурился Окорок и закурил.
Чего у тебя не вяжется-то? - Закатил глаза Ожерон. - Что тут подозрительного? Особенно, когда, как ты и говоришь, все голосовали в Билли. Настоящему испанцу куда как проще проголосовать со всеми вместе и не привлекать внимания.
Можно подробнее, как это работает? Док на 1 ходу применяет АС на игроке Х, и тот до конца игры имеет броник? Если док использует ту же АС на втором ходу на игроке У, броник на игроке Х сохраняется, верно?
- Поэтому не имело значения, когда именно лечили бы Багги. Он бы не умер с первой попытки, их бы требовалось две. Удивительно, что ты как доктор этого не знаешь, конечно. Мой вывод простой: ты не доктор. Не потому, что Багги мертв, а потому что не знаешь, как работает твоя же АС.
Бронник я себе выдал сам с самого начала, на втором ходу, когда не было мафкила, с меня бронник слетел (гм уведомил). Следовательно, киллили меня. После этого мне ваще надо было сидеть тише воды. В конце концов, мог же доктор просто вылечить. После бронника Рома больше нет, есть только Перевязка. Перевязка на Багги, и последняя на Мадлен.
- То есть броник у тебя только один, и он на тебе, это ты хочешь сказать? - недоверчиво спросил Сильвер. - И ты просто с начала игры сидишь в углу и не отсвечиваешь, авось пронесёт? И так практически досиделся до линча, и это игра доктора, одной из самых ответственных ролей?! О Господи!
Сильвер хлопнул себя ладонью по лбу. С таким губернатором и таким медиком пропал остров.
У губернатора глаза уже не просто закатывались, а остались только белки.
- Бронник один, был на мне (кто бы меня за это осудил), его сбили 2м ходом. Нет его больше, и АС1 больше нет. Но осталась блин АС2 "Перевязка"(которую, очень жаль, уже не могу на себе использовать, гм не разрешает). Так что перевязываю, кого посчитаю достойным. Уж как умею. Но чувствую уже, что мою клинику скоро прикроют.
Да, я ваш эскулап, пардон, нравится вам это или нет
- Итак, нас осталось пятеро. - вздохнул Сильвер. - Убит капитан Багги, испанцев меньше трех, контрабандист ещё на острове. При хорошем раскладе испанец один, и у корсаров шансы есть. При плохом, когда испанцев двое, этот ход последний.