На Линду накатила хандра. Она не любила осень с ее дождями, холодом и темнотой. Когда падает снег - проще и уютнее. Ждешь. Нового года, первой капели, весны...
Осенью не ждешь ничего. Палишь свет, топишь камин, кутаешься в сотню слоев одежды, что твой лук.
Перо скользило по бумаге, рождая четкие каллиграфические буквы - Линда любила все красивое.
Новое место опять далеко от дома,
только мне кажется - те же под небом птицы,
даже в толпе привычные будто лица,
Странное место! Знакомо и незнакомо.
Старому новое вышло копать могилу:
предгрозовые тучи уже грохочут -
я слышу - и оттого просыпаюсь ночью.
Ветер на площадях набирает силу.
Листья кружат в безрадостном хороводе,
обречены подняться и кануть в лету -
это новая осень сметает лето,
и, как оно, пройдет. Как всегда проходит.
Все повторится - кровь, пулевые бури,
новое вновь придет, еще жестче, злее,
снова промчится листьями по аллее,
чтоб раствориться в слепящей дневной лазури.
Всюду так громко - часик затишья мне бы,
всюду так ярко - дайте холодной сини!
Люди крушат богов и свои святыни
и все равно как святые уходят в небо.
На месте бога она бы перестала прощать уже давно, именно поэтому, наверное, она была человеком. А человеку свойственны слабости. Например, он может себе позволить в гневе не простить.
Хотя, может, напрасно она, и все происходящее на самом деле приведет к достойному будущему? Все будут жить в идеальных условиях, получать хорошие зарплаты, иметь, наконец, реальную цель в жизни - что-то создать, а не просто ее прожить?
Ха. И еще раз ха.
Но поэтесса из Зингер была ужасная, потому она, ничтоже сумняшеся, сунула листок в огонь.