slip
Обитатель
вай нот?Ну только если приёмный.
вай нот?Ну только если приёмный.
Хайрите?беги в яндекс срочно!
я не эйчар, я прогерХайрите?
Поэтому и говорю, должна быть родственная связь между ними.Это Эксплориус усы приклеил.
на все, что угодноНа досрочное возвращение в степи?))
Все бастарды генерала Гуглия, только тссс .Стесняюсь спросить, а отец у них кто?
Опериус? Эджиус?
Яндексий?..
Ну эйдж вы зря в бастарды записали, что уж.Все бастарды генерала Гуглия, только тссс .
Сколько лет? Почему не в армии?Здорово, боец - сказал Майорус - как жизнь?
- поинтересовался с соседней койки какой-то одноногий старикан-пьянчужка.Сколько лет? Почему не в армии?
- Клавдий, говорят, набирает людей на поля. Работать надо, да. Зато за городом, на свежем воздухе, тебе на пользу пойдет. Глядишь, жар спадет, хоть перестанешь разговаривать с полированным подносом.- поинтересовался с соседней койки какой-то одноногий старикан-пьянчужка.
- Я уже отдал долг Родине, - быстро произнес Майорус. Правда забыв уточнить, сколько именно он заплатил в свое время, что бы его признали душевнобольным и не взяли в армию.
- Кстати, старик, не знаешь где здесь можно зашибить деньгу-другую? - спросил Марк Туллий оборванца.
Пусть Эксплориус сначала накопит на накладные усы!Ну эйдж вы зря в бастарды записали, что уж.
Поля, работать, поднос... Старик явно окончательно выжил из ума и нес какой-то бред. Майорус отвернулся от алкаша и еще раз посмотрел на героического ветерана многочисленных боевых действий, мощно храпящего рядом. Такой бы мог пригодится в нелегком деле зарабатывания денег. К сожалению разбудить его сейчас видимо не представлялось возможности. Марк Туллий снова уставился в потолок, прокручивая в голове всевозможные варианты относительно законного обогащения.- Клавдий, говорят, набирает людей на поля. Работать надо, да. Зато за городом, на свежем воздухе, тебе на пользу пойдет. Глядишь, жар спадет, и перестанешь разговаривать с полированным подносом.
гээм хочет напомнить, что оптиматско-помпеянская вольница закончилась и, к примеру, продать свой голос на выборах больше нельзяМарк Туллий снова уставился в потолок, прокручивая в голове всевозможные варианты относительно законного обогащения.